К сомыслию

— Владимир, а ты можешь подумать ещё и определить, кто пособники главных организаторов, и сколько их?
— Ну подумать, конечно, можно. Только вряд ли я определю. Если ты знаешь, скажи, назови их имена.
— Хорошо. Среди пособников террористов и ты, Владимир, твои соседи, друзья, знакомые.
— Что? Что ты говоришь, Анастасия? Про себя, да и про своих друзей я абсолютно точно знаю — мы не пособники.
— Образ жизни большинства людей, Владимир, является почвой, взращивающей террор, болезни, катаклизмы всевозможные. Разве тот, кто работает на заводе, производящем автоматы и патроны к ним, не является пособником убийств?
— Те, кто производит оружие, может, косвенно и являются пособниками. Но ты обо мне сказала. А я не работаю там, где производится оружие.
— Но ты куришь, Владимир.
— Ну да. А это здесь причём?
— Курение вредно, следовательно, ты терроризируешь своё тело.
— Своё?… Но речь о другом…
— Зачем же говорить сразу о другом. Пусть каждый внимательно проанализирует свой образ жизни. Особенно те, кто в городах живут. Разве едущие на автомобиле не знают, каким смертоносным газом заражает воздух их автомобиль?
Разве живущие в больших домах, разделенных на множество квартир, не знают, что жить в этих квартирах вредно и опасно?
Жизнеустройство больших городов направлено на уничтожение человека, на дезориентацию человека по отношению к естественному пространству. Большинство людей, живущих таким образом, и являются пособниками терроризма.
— Допустим. Но сейчас многие это начинают понимать, собираются менять свой образ жизни. Так помоги людям, сожги главного организатора террора своим лучом.
— Владимир, для того, чтобы выполнить твою просьбу, мне необходимо направить по лучику много злобной энергии, способной уничтожить человека.
— Ну и что? Так и сделай. Ведь этот человек — главный организатор терактов.
— Я понимаю. Но перед тем, как направить злобную энергию на другого, мне необходимо сконцентрироваться и произвести в себе большой объём этой энергии. Потом она в меня вселиться может вновь или в других рассредоточиться частями.
Мной будет уничтожен жрец верховный, но своё действие его программа будет продолжать. А злобное найдёт жреца другого, и будет он ещё сильнее уничтоженного. Пойми, Владимир, терроризму, убийствам и разбоям много тысяч лет...

Всё больше с каждым днём разбоев. Почему? Тысячелетья проживая в суете, не осознали люди, что злом со злом нельзя бороться. Лишь увеличиваться будет зло в такой борьбе. Вот потому, Владимир, не смогу на злое злобою ответить я.
— Не можешь, значит, или не хочешь, ну, в общем, неважно. Когда ты говоришь, Анастасия, твои доводы весомы. Действительно, не смогло человечество за тысячелетия побороть бандитизм. Может быть, и не теми методами с ними боролись.
Только когда смотришь на сегодняшнюю ситуацию в мире, то ничего другого в голову и не приходит, как военной мощью террористов подавить. Выражение такое сейчас всё чаще звучит: «религиозный экстремизм». Ты слышала об этом?
— Да.
— А ещё говорят: «исламский религиозный экстремизм». Он самый сильный из всех религиозных экстремизмов, так говорят.
— Да, говорят.
— Так что же делать? Ведь исламская религия, я слышал, распространяется быстрее всех. Среди моих знакомых есть мусульмане, и люди они неплохие, но с другой стороны, экстремисты тоже есть в числе исламистов. Они теракты масштабные совершают. А кроме военной силы, как с ними надо бороться?
— Прежде всего, не врать.
— Кому не врать?
— Самому себе.
— Как это?
— Понимаешь, Владимир, ты слышал о религиозном экстремизме мусульман. Назвали террористами многих людей. Не только ты это знаешь, усиленно разносят весть эту по миру.
Не трудно мысль такую внушить многим, когда действительно теракты происходят и к ним причастны мусульмане. Но, говоря о мусульманском терроризме, замалчивается другой весомый аргумент.
— Какой?
— Считают те, которых называют экстремистами и террористами, что именно они пытаются остановить террор, спасают народ свой от напасти. И аргументы их весомы. Они считают, что весь мир спасают от чумы, которую привносит западный, немусульманский мир.
— Ты сказала, их аргументы весомы. Но я вообще ничего не слышал об их аргументах. Если ты знаешь, расскажи.
— Да, расскажу. А ты, попробуй рассуди, потом скажи, кто прав из двух воюющих сторон. Примерно следующее, по смыслу, говорят духовные наставники своей пастве из мусульман:
«Смотрите, люди, смотрите, что нам неверные несут. Мир запада погряз в разврате, блуде. Они свои болезни страшные и нашим детям привить хотят. Остановить должны нашествие неверных воины Аллаха».
— Подожди, Анастасия, это же просто слова, в чём аргументы их?
— Приводят факты, в которых сообщается о том, что в странах запада, немусульманских странах разврат и проституция, и мужеложство процветают. Разбои происходят. И с каждым днём всё большее количество людей наркотики употребляют. И страшные болезни остановить не могут — СПИД, например, и пьянство.
— А у них, ну, в мусульманских странах, всего этого нет что ли?
— Владимир, в мусульманском мире, странах мусульманских, намного меньше пьяниц и курящих. Неизмеримо меньше заболевших СПИДом. У них не падает рождаемость детей и, в сравнении с другими странами, намного меньше супружеских измен.
— Так получается, обе стороны уверены, что сражаются за правое дело?
— Да.
— И что же впереди?
— Жрецы считают, что всё сделали они, чтобы началась масштабная война. Объединились западные страны, христиане в едином соглашении пошли на мусульманский мир. После чего объединится для борьбы мир мусульманский.
Но силы будут неравны: у мусульман оружия нет современного. Тогда они, видя, как гибнут их единоверцы, станут готовить тысячи террористов, чтобы заставить западный остановиться мир. Война начнётся, но будет остановлена, ей не дадут развиться.